Самые интересные взаимоотношения возникают между парой ревирных рыб¹ – и однополых, и разнополых. При этом рыбы, чья жизнедеятельность связана с ревиром, подразделяются на две четкие группы – временно и постоянно ревирные.

К первой группе относятся рыбы, у которых конкурентные отношения возникают на короткий период нереста, в остальное же время у них нет склонности к овладению определенным ревиром и отстаиванию его неприкосновенности. Из обитателей аквариума это лабиринтовые, американские окуни, элеотрисы, многие сомы, некоторые нандовые (рыба-обрубок, рыба-лист). Многие цихлиды также принадлежат к категории временно ревирных, хотя есть и такие, у которых водоем постоянно поделен.

К рыбам, имеющим постоянные ревиры, принадлежат все альгофаги (водорослееды). У одних эти отношения проявляются довольно ярко (гиринохейлы, двухцветные лабео, морулисы), у других – менее определенно и их надо выделять из других поведенческих реакций (анциструсы, отоцинклы, лорикарии, зеленые лабео). Постоянны ревирные отношения у бадиса, но стычки и поединки протекают у них безобидно. У крупных хищников, наоборот, в аквариуме возникает такая напряженная обстановка, что содержать вместе двух рыб (например, нандусов) и думать нечего.

Как видим, разнообразие достаточно широкое. Тем не менее у всех этих рыб есть нечто общее в поведенческих реакциях, связанных с ревиром, и это общее мы и попытаемся рассмотреть.

Итак рыбе (пока неважно, какого конкретного вида) предстоит найти и захватить определенный ревир. Можно, конечно, предположить, что она нашла никем не занятый участок водоема, как это обычно происходит в реке или озере, где плотность населения значительно ниже, чем в аквариуме. В комнатных же водоемах приходится вытеснять соседей, даже если у них нет ревирных мотивов поведения.

Поиск ревира обеспечивается очень интересным и полезным врожденным исследовательским рефлексом (по Павлову, рефлекс "что такое?"). У каждого животного в большей или меньшей степени развито это свойство, имеющее важное биологическое значение. Что касается рыб, то чтобы выжить, им надо четко представлять место, на котором они живут. Выясняются размеры водоема, расположение растений и камней на грунте, возможные укрытия. Это первое. Во-вторых, в каждом виде заложено стремление к расширению ареала, овладению новыми границами ревира. В обоих случаях рефлекс "что такое?" весьма полезен. В ходе исследования готовый к нересту самец находит нужный ему ревир, который отвечает всем необходимым требованиям. Но бывает и так, что большинство условий совпадает, а что-то не так. Тогда ревир отвергается и снова начинаются поиски.

Порой можно услышать от аквариумистов: "Все сделал, как надо, а они (бойцовые рыбки, анциструсы, попугайчики и др.) не хотят метать икру".

Значит, что-то недоделано, не учтено. Ведь когда мы говорим: "подходящий ревир", имеется в виду не только часть территории водоема, но и состав, движение, температура воды, характер освещенности, свойства грунта или растительности и многое другое.

При этом у каждого вида свой набор требований к ревиру. Макроподы, бойцовые рыбки ищут чистый участок поверхности воды; жемчужные трихогастры и лялиусы предпочитают на поверхности запутанные стебли растений; полиакант ищет плавающий лист, а найдет на глубине пещерку, так и совсем интерес к поверхности потеряет; большинство шоколадных гурами как при развитии потомства в пенном гнезде, так и во рту тоже не связаны с поверхностью.

Я взял одну группу близкородственных лабиринтовых рыб, а из них только тех, которые нерестятся в пенном гнезде, и то – какое разнообразие требований лишь к одному фактору ревира – поверхности воды!

Но я погрешил бы против истины, если бы здесь поставил точку. Все-таки рыба – не кибернетическое устройство, а живой организм с большей или меньшей адаптивной пластичностью, то есть способностью адаптироваться в окружающих условиях среды, приобретать индивидуальный опыт и передавать новые черты поведения следующим поколениям. Адаптивная пластичность позволяет рыбам в большей или меньшей степени отходить от генетически запрограммированных заданий и находить компромисс между ними и реальными условиями.

На этом построен прогресс аквариумистики: проблемные (неразводимые) рыбы стараниями неутомимых любителей

постепенно переходят в разряд массово разводимых. Так было с акантофтальмусами, такой же путь проделали неоновые рыбки, дискусы и другие. Сегодня даже трудно представить, что в начале века Н.Ф.Золотницкий описывал меченосца как сложную проблемную рыбу.

Итак, в результате исследований подходящий ревир как биотоп рыбой найден. Но ведь в этом ревире находятся и другие рыбы, которых для благополучия нереста надо удалить. При этом сфера, которую предстоит занять, у разных видов не одинакова.

Рыбы, которые строят на поверхности гнёзда, считают своим ревиром прилегающую территорию поверхности, их ревир простирается на глубину не более 25–30 сантиметров, далее проход другим рыбам свободен. Скалярии выбирают широкий погруженный лист и отгоняют от него всех рыб в радиусе 30–40 сантиметров; двигающиеся у дна сомы их не волнуют. Бадисы и мелкие цихлиды считают ревиром как расщелину в камнях, так и положенный на дно горшок и территорию вокруг входа (25–30 сантиметров); окуни – ямку в песке и 30–50 сантиметров окружающей ее территории. Крупные же цихлиды воспринимают весь аквариум как свой ревир.

Мы уже рассматривали взаимоотношения рыб на границе ревира*, но делали это с позиций его владельца, изгоняющего непрошеного гостя. Теперь поинтересуемся обратной картиной: гость, облюбовавший участок водоема, должен изгонять из него всех обитателей. Рыб отдаленных видов, не понимающих языка искателя ревира, придется гонять все время. А вот с рыбами, которые "говорят" на том же языке, придется выяснять отношения. Как? Конечно, путем поединков.

"Когда два самца встречаются лицом к лицу, начинается истинная оргия взаимного самовосхваления..." – замечает К. Лоренц ("Кольцо царя Соломона", 1970).

Внешне кажется, что рыбки играют. На самом деле поединок идет всерьез и игрой здесь не пахнет. Где же выход из создавшегося положения, ведь более сильная рыба вполне может забить до смерти слабую?

Но выход есть. "Когда в ходе своей эволюции животные приобретают опасное оружие, при помощи которого индивидуум может одним ударом убить другого себе подобного, – продолжает Лоренц, – одновременно, в целях сохранения вида, развиваются и особые сдерживающие механизмы, препятствующие неумеренному использованию такого оружия". И с сожалением отмечает, что из всех обитающих на земле живых существ только у человека нет врожденных сдерживающих механизмов.

Как мы уже знаем, сдерживающие механизмы у более сильного участника поединка включаются при принятии слабым позы подчинения. "Мы сталкиваемся с проблемой: почему умиротворение эффективно? Умиротворяющее животное явно уязвимо, и тем не менее доминантное животное редко когда продолжает нападать на него... Естественный отбор благоприятствовал случаям подавления агрессии при демонстрации умиротворения. Те животные, которые так не делали, по-видимому, были сверхагрессивными и плохо приспособленными" (О.Маннинг, "Поведение животных". 1982).

Но мы упростим роль и значение поединка, если представим его в виде простого состязания: оба начинают с "саморекламы", затем один показывает позу подчинения, у второго гасится возбуждение – и конфликт исчерпан. Такие быстрые – за долю секунды – "выяснения отношений" в стае рыб (например, барбусов) тоже происходят тогда, когда уже (подчеркиваю – уже!) субординация установлена и доминантная рыба походя сближается с подчиненной для проверки и так ясной ситуации. На взгляд наблюдателя, это будет просто встреча, мы даже можем и не увидеть того мгновения, когда рыбки "проиграют" уже ранее сыгранные в поединке позы. Встреч-проверок может быть за день множество, в отношения этих двух рыб они не вносят ничего нового, а лишь подтверждают уже существующий характер взаимоотношений.

¹ См. статью М.Махлина "Что такое ревир?", опубликованную в № 3 за 1995 год.